grognard

Сырт, Носящий Добро, был существом не только абсолютно безвредным, но и абсолютно бесполезным. А еще его было всегда жалко. Я познакомился с ним серым осенним утром, когда сошедший с ума будильник поднял меня ни свет ни заря. Шел седьмой час, за окном была непроглядная хмарь и дождь, но снова лезть в постель не хотелось – просто было жаль времени. Полусонный, я поплелся на кухню, как вдруг мимо меня в коридоре что-то шмыгнуло. Движение я заметил краем глаза и был готов списать на еще не выветрившийся сон, как что-то метнулось снова – и опять на границе зрения. Только вот мышей мне в доме не хватало для полного счастья. Впрочем, “что-то” было существенно крупнее мыши. Крыса? Вряд ли, откуда. С такими мыслями я ставил джезву на плиту, когда вновь почувствовал движение за спиной – скорее инстинктивно, каким-то шестым чувством. Я резко развернулся и сделал шаг вперед. Из-под моего тапка раздался приглушенный тоскливый вой. Так я встретил Сырта, Носящего Добро.

Он был похож на вечно пыльный мешок для сменной обуви, забытый лет двадцать тому назад в школьной раздевалке. Большие круглые глаза постоянно слезились, а один перманентно бывал подбит. Рук, ног или лап у него не было и, тем не менее, он умудрялся хромать, даже ползая. Точнее, он не столько ползал, сколько метался, чтобы не быть замеченным, с одной стороны – и задавленным, с другой. Его было жалко просто по определению.
- Ты кто? – спросил я, чуть приподняв ногу.
- Пожалуйста, сойди с меня. Я задохнусь. Весь, – укоризненно пробормотали из-под тапка.
Мне стало стыдно и я сделал шаг назад. Тоскливый вопль в очередной раз разорвал тишину осеннего утра.
- Хвооооооооооооууууууууст. С хвоста сойди, сойди, сойди. Ууууу, Господи, да что ж это такое…
Существо с большими печальными глазами сидело на кухонном полу и, мерно покачиваясь, баюкало длинную замызганную веревку. Как можно баюкать что-либо без рук – я до данного момента не представлял вовсе. Но здесь, передо мной, на кухонном полу московской квартиры сидело нечто, совмещавшее в себе Венеру Милосскую и Будду Безграничного Сострадания – и всем телом баюкало то, что оно называло хвостом.
- Ты кто? – повторил я, предварительно удостоверившись, что не стою ни на одной из частей странного создания.
- Я – Сырт, Носящий Добро, – заявило оно.
- Приносящий Добро? – переспросил я.
Существо хныкнуло.
- НОСЯЩИЙ Добро. Это что, сложно понять? – судя по еще более увлажнившимся глазам, создание было готово в любой момент разрыдаться.
- Ннну, я просто еще не встречал… эээ… никого, НОСЯЩЕГО добро.
- Разумеется. Я ведь один. Совсем один, – Сырт, Носящий Добро, всхлипнул.
- Прости, не будет бестактным с моей стороны, – я постарался максимально подстелить соломки, чтобы не выбить из равновесия чувствительное создание. – Спросить, КАК ты носишь добро?
Сырт посмотрел на меня с печалью, как на умственно неполноценного.
- Добро можно носить только в себе, разве ты не знаешь?
Мне стало стыдно. Ответ был настолько очевиден, что я даже о нем не подумал. Сырт тяжело вздохнул.
- Хорошо, я тебе покажу.
При этих словах он приподнялся и как-то весь и сразу развернулся и расплющился, став похожим на половую тряпку, в середине которой была спрятана…
- Эммм, это же пустая консервная банка?
- Это Добро, – обиженно пискнул Сырт.
- Ну, подобного добра у меня навалом. Могу поделиться, если надо.
Сырт свернулся и насупился.
- Мне чужого Добра не надо.
- То есть это – ТВОЕ добро, – уточнил я, стараясь не допускать издевательских ноток при общении с чувствительным собеседником.
- Нет. Это ПРОСТО Добро. И я его Ношу.
- Ну хорошо. А почему ты пришел ко мне?
Этот совершенно невинный вопрос дал абсолютно непредсказуемый эффект. Бесформенное тельце затряслось в рыданиях, из глаз покатились слезы, оставлявшие на серой шкурке широкие влажные следы. Сырт, Носящий Добро, не мог промолвить ни слова – он лишь тихонько тоскливо подвывал. В этот момент я осознал, что у меня на руках имеется серьезная проблема. Прогонять несчастное создание представлялось совсем бесчеловечным – а оставлять… Непонятно, что с ним делать.

Разумеется, я его оставил у себя. Как я уже говорил, Сырт, Носящий Добро, был совершенно безвреден – при том, что я по крайней мере раз в день наступал на него или сшибал его – он не уронил ни одной кастрюли, ни одной чашки и ни одной ложки. Единственный инцидент был связан с разбитой банкой сметаны – да и то здесь больше было моей вины, чем его. Я случайно закрыл несчастную тварь в холодильнике – и обнаружил его уже вечером, придя с работы. Бедняга вывалился в обнимку с банкой, разбил ее, умудрившись при этом порезаться и перепачкаться целиком, а также вывихнуть хвост. При всем при этом бесполезность его была абсолютно уникальной. Сырту, Носящему Добро, нельзя было поручить вообще ничего. Он либо получал травму на полпути к результату, либо начинал рыдать в момент получения задания. Предсказать, что именно ударит по его нежной психике, было совершенно невозможно. Время от времени его очень хотелось пнуть – но, увидев печальные глаза (точнее, один печальный и один заплывший глаз), я начинал себя ругать последними словами и стыдился подобных мыслей еще пару дней как минимум. Это было невыносимо. Через несколько недель Сырт пропал. Я обыскал всю квартиру, намеренно ходил, не глядя под ноги и в глубине души надеясь, что сейчас раздастся такой знакомый и уже почти родной полупридушенный вопль. Тишина. Ничего. И лишь за диваном обнаружилась старая пустая консервная банка.

Сейчас, когда я пишу эти строки – я не могу ответить ни на один из вопросов, касающихся Сырта, Носящего Добро. Я не знаю, кем или чем он был и почему пришел ко мне. Я не знаю, откуда он появился и куда исчез, жив он или нет, потерял ли он свое Добро или просто заменил банку на что-то другое. Я даже не знаю точно, скучаю ли я по этому нелепому существу. Одно лишь я знаю точно – я постараюсь забыть о нем как можно скорее.

А банка… Ну пусть она пока полежит в кармане моего пальто. Она же никому не мешает, правда?