![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Прекрасный вечер, дорогие мои
Jun. 25th, 2009 02:01 amКукла
Рядом с домом кукольника, как всегда, бегала детвора. Ничего не меняется, а впрочем - если вам от трех до пяти - то страсть как интересно смотреть, как из кучки деревяшек, папье-маше, простых красок и тряпок появляется прекрасная кукла. Улыбчивая или грустная - со своими папье-машовыми мыслями, наверное. Почти живая. И тем более странным для взрослых было то, что кукольник, прекрасный мастер и, что не менее важно - старый сказочник - после каждого представления выбрасывал все куклы до единой. Вернее, он их сжигал - один, на заднем дворе своего дома - но взрослые, они же все - бывшие дети. И сжечь куклу для них - и для последнего пьяницы и забулдыги, и для первого магистратского чиновника - казалось чем-то кощунственным. Уж лучше бы детишкам отдал, поиграли бы. Я помню, как однажды вечером после чудесного спектакля, по молодой дурости на спор перелез через высоченный забор заднего двора, за которым темно-бордовая кисть пламени костра вальяжно ласкала синее бархатное небо. Как перелез - помню. Как вылез обратно - нет. Помню лишь корчащихся в огне кукол - и лицо мастера. Забыть бы.
- Доброго дня, мастер! - пригнувшись, я зашел под навес. На массивном столе были аккуратно разложены немногочисленные инструменты и материал, сам же кукольник, усадив перед собой очередного болванчика, увлеченно шил ему камзол.
- И тебе доброго, мечник. Садись, нечего свет мне загораживать.
Сколько себя помню - мастер всегда был ворчлив до крайности, хоть и весьма добродушен.
- Князь просил узнать, когда ждать нового представления. Очень уж прошлое понравилось - и ему, и княгине, и княжичу.
Кукольник болезненно поморщился - похоже, уколол палец иглой - все-таки возраст уже не тот, что прежде. Уж на что я моложе - ан, уже суставы побаливать начинают.
- Не знаю, мечник, не знаю. Как куклы будут - да как сказка напишется. Не раньше. А когда это будет - Бог весть. Сам местный, привыкнуть мог уже.
( Знал я, знал... )
Рядом с домом кукольника, как всегда, бегала детвора. Ничего не меняется, а впрочем - если вам от трех до пяти - то страсть как интересно смотреть, как из кучки деревяшек, папье-маше, простых красок и тряпок появляется прекрасная кукла. Улыбчивая или грустная - со своими папье-машовыми мыслями, наверное. Почти живая. И тем более странным для взрослых было то, что кукольник, прекрасный мастер и, что не менее важно - старый сказочник - после каждого представления выбрасывал все куклы до единой. Вернее, он их сжигал - один, на заднем дворе своего дома - но взрослые, они же все - бывшие дети. И сжечь куклу для них - и для последнего пьяницы и забулдыги, и для первого магистратского чиновника - казалось чем-то кощунственным. Уж лучше бы детишкам отдал, поиграли бы. Я помню, как однажды вечером после чудесного спектакля, по молодой дурости на спор перелез через высоченный забор заднего двора, за которым темно-бордовая кисть пламени костра вальяжно ласкала синее бархатное небо. Как перелез - помню. Как вылез обратно - нет. Помню лишь корчащихся в огне кукол - и лицо мастера. Забыть бы.
- Доброго дня, мастер! - пригнувшись, я зашел под навес. На массивном столе были аккуратно разложены немногочисленные инструменты и материал, сам же кукольник, усадив перед собой очередного болванчика, увлеченно шил ему камзол.
- И тебе доброго, мечник. Садись, нечего свет мне загораживать.
Сколько себя помню - мастер всегда был ворчлив до крайности, хоть и весьма добродушен.
- Князь просил узнать, когда ждать нового представления. Очень уж прошлое понравилось - и ему, и княгине, и княжичу.
Кукольник болезненно поморщился - похоже, уколол палец иглой - все-таки возраст уже не тот, что прежде. Уж на что я моложе - ан, уже суставы побаливать начинают.
- Не знаю, мечник, не знаю. Как куклы будут - да как сказка напишется. Не раньше. А когда это будет - Бог весть. Сам местный, привыкнуть мог уже.
( Знал я, знал... )
